Видели бы вы глаза ученых! Они просто светятся от того, что могут туда приехать!

Ежегодно в центр поступает более 50 заявок на заброску научных экспедиций в Заполярье, и за это время он стал своеобразной школой «экологического воспитания» для сотрудников нефтегазовых компаний и волонтеров со всего мира. Хотя самому директору центра Андрею Умникову, по его признанию, при этом приходится жить «на колесах»

Упор на практические исследования
-У Вас есть ощущение, что идея «объединяющего» арктического экспедиционного центра, высказанная на Ямале в начале этого десятилетия, состоялась?
-Первоначальной задачей центра была организация очистки острова Белый в Карском море. Но потом пришло понимание, что такая структура необходима для объединения интересов научных сообществ, работающих на территории Ямала, с интересами органов государственной власти ЯНАО. Органы госвласти заинтересованы в том, чтобы получить максимально полную и объективную картину того, что происходит в Арктике, у нас в округе. А исследования ученых различных научных сообществ, поддерживаемые за счет окружного бюджета, как раз и дают нам такую картину и рекомендации о том, как соблюдать экологический баланс. Только на этот полевой сезон у меня сейчас более 20 заявок от разных научных центров.
-Но вы ориентированы, прежде всего, на поддержку практических работ?
-По большому счету, да. Мы ориентированы на поддержку долгосрочных научных исследований, и я понимаю необходимость в этом.
В прошлом году с нашей помощью были помечены спутниковыми ошейниками две белые медведицы Карско-Баренцевоморской популяции. И сейчас ученые Института проблем экологии и эволюции имени Северцева по данным их перемещения получают данные о том, как тает лед, куда уходит медведь, чтобы добыть корм, и как на его поведении сказывается глобальное потепление. А в образцах шерсти и крови, которые взяты у медведей, содержится информация обо всем, что он собрал за это время Арктике. Это всем понятная и практическая работа.
В прошлом году начали эксперимент с искусственными гнездами для кречетов. Уникальность ямальских кречетов в том, что они начали селиться на искусственных сооружениях, например, на железнодорожных мостах через реки. Поэтому надеемся на то, что примут и наши искусственные гнезда. Тогда краснокнижных кречетов станет больше.
Та же самая история со стерхом. В Якутии этих журавлей почти 4 тысячи, а у нас осталось два десятка особей. Поэтому в начале июня к нам привезли четырех годовалых стерхов, выращенных в питомнике редких видов журавлей Окского заповедника в Рязанской области. По сути, это якутские журавли, но мы надеемся, что они адаптируются в нашем Куноватском заказнике и, после зимовки, будут возвращаться на территорию Ямала.
-Поддержка исследований вечной мерзлоты тоже входит в список приоритетов центра?
-Безусловно. Одна из самых известных в России тем – это образование на Ямале так называемых «газовых воронок». Их исследованиями, например, активно занимается член-корреспондент РАН, профессор, заместитель директора Института проблем нефти и газа РАН Василий Богоявленский. Парадокс в том, что эти воронки на Ямале были всегда, но воочию с ними никто не сталкивался… Но теперь уже есть понимание того, что они из себя представляют, и вырабатывается система предупреждения о возможном появлении таких воронок: обнаружение «бугров пучения» и наблюдение за ними как из космоса, так и с земли, с помощью газоанализаторов. Это более чем практическая тема. «Бугры пучения», из которых может произойти выброс газа, замечены рядом с Сеяхой, на Бованенково, возле Сабетты, Харасавэя.
Естественно, мы поддерживаем и исследования вечной мерзлоты, которые проводятся Научным центром изучения Арктики под руководством Антона Синицкого. Это для нас очень актуальная тема. Все ГОСТы и СНиПы по строительству зданий и сооружений в арктической зоне не менялись с 60-х годов прошлого века. За это время и климат в Арктике изменился, и строительные технологии шагнули далеко вперед. И нам нужны рекомендации науки, как в промышленных масштабах строить в Заполярье дальше: на какую глубину забивать сваи, ставить или нет термохолодильники, что показывают датчики на экспериментальных зданиях и так далее.
-Но ведь не все ученые охотно делятся результатами своих исследований…
-У нас есть рычаги влияния. Если научная организация либо ученый вступают в наш научно-исследовательский проект «Ямал- Арктика», то мы подробно оговариваем, кому в этом случае принадлежат результаты научных работ, и кто ими может пользоваться в дальнейшем. Но, как правило, люди понимают, что в себе всю науку не скроешь и на себе ее всю не унесешь – надо делиться с миром и близкими по духу учеными.
При этом в первую очередь, нам надо понимать, нужен этот проект Ямалу или нет. Желающих много, но проект по изучению дельфинов, например, мы не поддержим. Потому что они в Арктике не водятся.

Воспитание Островом
- В этом году вы организуете две глобальные экологические экспедиции – на очистку от «советского наследия» Харасавэйского месторождения на полуострове Ямал, и на остров Вилькицкого в Карском море. Чем они отличаются друг от друга?
- Логистика. Харасавэй находится на материке и туда можно забрасывать вахтовым методом людей и технику круглый год. На Вилькицкого – только летом и очень дорого. В основном, вертолетом, который привезет ребят, их личные вещи, и кое-какое мелкое оборудование. Поэтому третий год здесь работают волонтеры, которые руками и одной небольшой единицей спецтехники очищают остров от той грязи, которая там была накоплена в советские времена.
А вот на следующий год морем мы будем забрасывать туда уже тяжелую технику, и ею подготавливать собранный мусор, металл, к погрузке и вывозке судном на утилизацию. То есть так же, как мы делали это на острове Белом.
- А деньги на очистку кто дает?
- Деньги внебюджетные. В течение года мы ведем переговоры с компаниями, которые готовы участвовать в этих мероприятиях финансово, и готовы отправить туда своих сотрудников. Ближе к высадке мы уже понимаем, какие работы в этом сезоне на эти средства мы можем провести. Кто-то из компаний вертолет оплатит, кто-то купит продукты или спецодежду форму для волонтеров. Сами волонтеры никаких денег за свою работу не получают.
- Зачем они туда едут?
- За историей и новыми знакомствами, впечатлениями, опытом. Это ведь очень своеобразный опыт – жить несколько недель на необитаемом острове вдали от благ цивилизации, тяжело трудиться физически, и находить общий язык с разными людьми со всех уголков мира. Это, в первую очередь, опыт и испытание себя. В тяжелых условиях в дикой природе побыть наедине с собой и единомышленниками – это дорого стоит.
- А зачем в таких экспедициях участвуют работники НОВАТЭКа, Газпрома, Лукойла и других компаний?
- У нас там было много ребят с нефтегазовых компаний. По их словам, их отправляют в такие экологические экспедиции за тем, чтобы молодые специалисты своими глазами увидели, КАК НЕ НАДО РАБОТАТЬ. Что нельзя пробурить разведочную скважину, увидеть, что там ничего нет, бросить ее и просто идти дальше. Заодним разбрасывая технику, пустые бочки из-под ГСМ и вагончики по всей тундре.
Никто, конечно, те времена не обсуждает, потому что тогда была своя идеологи: нефть и газ – локомотив освоения Арктики. Но сегодня все понимают, что производство работ должно быть правильным, экологически чистым.
И те сотрудники ТЭКа, которые побывали на очистке островов Белый или Вилькицкого, у себя в компании ведут ту же пропаганду, – как надо работать и относится к своему труду с уважением. Дальше эти специалисты становятся начальниками участков и уже в том же духе начинают воспитывать молодое поколение ТЭКа.
- То есть экологические уборки арктических островов – это еще и своеобразная «школа воспитания»?
- Так и есть. Есть, например, такой активист Илья Дианов из Ярославля, который несколько раз был у нас на островах волонтером. Он уже в каждый садик, в каждую школу в своем городе сходил, рассказывая детям, какое бедствие оставило на островах прошлая хозяйственная деятельность. И сознание людей меняется. Ребенок, послушав таких людей как Илья, фантик от конфеты просто так уже на землю не выкинет, а сунет его в карман и донесет до мусорки.

- В Вас самом за это время что-то изменилось?
- Мы пришли на остров Белый в 2012 году. И тогда это была просто большая грязная лужа из металла, дерева и мазута. А сейчас там травка, чисто, птички поют, медведи ходят, олени. Стационар научный работает. Это остров, и большинство людей там никогда не будут и его никогда не увидят. Но я-то знаю, что мы там убрались, и получаю колоссальное удовольствие от того, что своими руками внес свой вклад в очистку этого места. И сейчас там наступило экологическое равновесие.
А видели бы вы глаза ученых! Они просто светятся от удовольствия, от того, что они туда сейчас могут приехать, жить там и вести свои научные наблюдений. Это тоже очень дорого стоит – видеть, как после тебя другие люди с радостью могут начать делать свою работу.

СПРАВКА
Некоммерческое партнерство «Российский центр освоения Арктики» (РЦОА) создано в 2014 году властями Ямало-Ненецкого автономного округа для повышения уровня социально-экономического развития Арктической зоны РФ посредством экологической реабилитации территорий, проведение научных исследований и взаимодействия с научным сообществом органов власти, а так же организации экспедиционной деятельности на территории центральной части Арктики.

ИА «Арктика-Инфо», Вадим Пономарев